Воспоминания Пары Парчиевой из книги «Борьба продолжается»

В связи с присвоением Паре Парчиевой французского Ордена академических пальм сайт The Magas Times опубликовал ее воспоминания из книги «Борьба продолжается: дневник патриота». Книга посвящена ее соратнику по ингушскому движению за восстановление прав нашего репрессированного народа Беслана Костоева, но через них раскрывается характер самой Парчиевой.

«Да, Беслан Костоев   был мечтателем, но трудно найти  мечтателя более  действенного. Он был автором  всех писем,  которые уходили в Москву, писем не только просивших справедливости для ингушей, но и аргументированных, полных документально подтвержденными фактами…Фактами и только фактами…Он работал без устали и вербовал все новых и новых соратников для борьбы.
Меня он нашёл 23 февраля 1989 года на митинге народного фронта, организованного Бисултановым. Мы,  правдоискатели ЧИГУ, переживали тогда   тяжёлый факт:  Фёдора Павловича Бокова, замечательного и талантливого историка, честного и чистого, «прокатили » на конкурсе за то, что он выступил против  теории « добровольного » вступления   Чечни в Россию. Готовили материалы для Москвы  с целью обжаловать увольнение Ф.П. Бокова, а  митинг был организован на площади   Ленина рядом с моим домом.
Такая ситуация соблазнила меня, и от отчаяния я попросила слова. Мне дали слово.
Говорила о многом наболевшем, но главная цель была рассказать о коррупции в университете, жертвой которой  и стал Ф. П. Боков. Услышали. По окончании митинга ко мне подошла группа молодёжи, они предложили мне основать какую-то организацию,  отличную от двух  народных фронтов. Организовывать что-то вне университета мне и в голову не приходило. А спас меня мужчина,  стоявший рядом и слушавший, он  по хозяйски  взял меня под руку и  отпустил комплимент :  « Нам тоже нужны таланты, мы готовим съезд Ингушского народа, а  как раз женщин нам и не хватает.» Он  перед молодёжью вёл себя с абсолютной  убежденностью, что  ничего важнее этого съезда нет. По дороге к скверику дворца пионеров он расспрашивал о  Ф. П. Бокове: « Историки, а тем более честные,  нужны нам как воздух…  ». Тут же назначил встречу в этом скверике. Так, в один день,  Беслан Костоев  завербовал меня и Бокова.Ф.П. 
Кем стал «русский Боков», как  он называл себя из боязни, что его спутают с Боковым Х. Х., для ингушского движения, все знают.
Готовясь к Съезду, в первое время  встречались только Грозненские деятели, позже к нам присоединился  Иса Кодзоев, которого все без исключения воспринимали как лидера. Обсуждали организационные проблемы, темы докладов и содокладов. 
Основной доклад поручили Беслану Костоеву, распределили и содоклады. Если в этот период  Кодзоев Иса  бесспорно воспринимался лидером,   Беслан Костоев, бесспорно, был  идеологом ингушского движения.  Талантливый организатор, он сам планировал все до мельчайших деталей, но он всегда советовался со всеми,  в нём не было ни  намека на диктаторство.
Уже ближе к осени, на одном  заседании орг группы, опомнились: «Мы ведь не внесли вопрос о   политике кадров».  Готовить доклад на эту тему желающих не оказалось. Тут вмешался Беслан Костоев:   «У нас ведь Пара без работы»,  тут же мне поручили содоклад о  политике кадров  в  Осетии и ЧИАССР.   Я   очень испугалась, отметила, что не  располагаю необходимой информацией. «Поможем».   Помощь пришла от Саида Чахкиева, он принёс мне маленькую тетрадь с несколькими листочками, но там оказались ценные статистические данные. Я беседовала со многими знакомыми и родными мужчинами.  Беслан Костоев помогал фактами и советом.  К тому же, историку Магомеду Газдиеву  и мне поручили собрать средства для съезда. В  последний раз мы собрались вместе за неделю до съезда,   основной доклад  был обсуждён и одобрен всеми, он был блестящим.   В этот же день на повестке дня, к моему великому удивлению,  был и  вопрос: «Кто будет делать доклад ?». То есть, нужно было понимать: «Кто будет читать доклад?» Я быстро поняла, о чём идет речь. Вопрос был поставлен для того, чтобы доклад «делал», т.е. читал, лидер –  Иса Кодзоев. Подход показался мне нездоровым, я вмешалась: «Как лингвист, я считаю, что доклад должен делать тот, кто его написал. Никто  не сможет даже интонировать текст, как его автор.»  – все облегчённо вздохнули. Так,  Беслан Костоев, который вовсе не жаждал славы и которому самым важным было, чтобы доклад прозвучал, стал основным докладчиком на  съезде Ингушского народа, хотя, бесспорно, он готов был отдать свой труд.  Иса Кодзоев воспринял моё предложение спокойно, он высоко ценил ораторские способности Беслана Костоева…».

«Я уже упоминала, что мне было поручено собирать средства на  II съезд Ингушского народа. В комнату, выделенную организаторам, вошёл в числе других и один старик, oдет он был по тем временам очень бедно. Бязевая рубашка – косоворотка навыпуск, исключительно чистая , в жару-остроносые резиновые галоши… Но сколько же грации и достоинства было в каждом его слове ! Подойдя к моему рабочему столу, он спокойно вынул бумажник, поинтересовался чья я дочь, и поблагодарив за проделанную нами работу, сказал : «Я не богат. Так случилось, но я хочу непременно внести и свой вклад в это святое дело». Вынув из бумажника три рубля, он протянул их мне. Мне было очень трудно взять у него эти три рубля, но ни за что на свете я не посмела бы перечить ему. Я взяла деньги, записала,  передала ему тетрадь учёта на подпись. Он расписался и добавил: «Я могу принять человек пять гостей съезда, особую роскошь я не обещаю, но спать будет сладко и еда будет здоровая. А вы, да благословит вас Аллах, старайтесь. Нашим мёртвым плохо от того, что их топчут неродные люди. Они ждут нас на нашей земле!»
И если Ингушская земля будет и впредь дарить нам таких сыновей, как Беслан Костоев, они обязательно нас дождутся, наши мёртвые, и неродные люди не будут их больше топтать!».

«Вскоре после II съезда ингушского народа секретарь Обкома, Завгаев Д.Г. и чеченские сепаратисты, бывшие в тот период заодно, запустили тему Сунженского района, пытаясь любой ценой и шантажом удержать ингушей в составе ЧИАССР и заставить их голосовать вместе с чеченцами за выход из состава Российской Федерации.
Собрание депутатов всех уровней в Нестеровке, которое состоялось где -то в начале ноября,  было посвящено этой теме. Мы с Бесланом, не будучи депутатами никакого уровня, сидели в зале, готовые вмешаться любой ценой в решительную минуту.
Собрание проходило мирно и красиво… Один за другим ораторы  чеченцы и ингуши сменяли друг друга. Полное взаимопонимание… Братство… Идиллия…
Собрание проходило в начале ноября, сразу после съезда Чеченского народа, который состоялся 25-27 октября и где лидеры сепаратистского движения проявили  по отношению к ингушам открытую враждебность.
Так вот, в самом разгаре взаимных проявлений братских чувств, на сцену вышел организатор и лидер этого съезда Лечи Умхаев. Приветствие, которым он начал свою речь на  великолепном   чеченском языке,  оказалось для многих из присутствующих ушатом ледяной воды: « Братья  ингуши, я приветствую вас на чеченской земле… ». В одно мгновенье, от идиллии братства не осталось и следа. Лицо Сергея Мажитовича Бекова, заседавшего в президиуме, растерянно-возмущенно вытянулось. А Лечи Умхаев с упоением продолжал свою речь, все в том же духе : « …Мы, миллионный чеченский народ, не позволим чтобы 250-тысячный   ингушский народ пользовался по телевидению равным количеством часов, что и чеченский… Мы не позволим  ингушам выйти из состава Чечено-Ингушетии, прихватив Сунженский район, принадлежащий чеченцам. Ингуши предали нас еще в 19 веке, и сейчас, когда мы наконец воспользовались исключительным моментом  слабости России и решили освободиться от рабской доли… В то время, когда члены ингушского  Oргкомитета  занимаются агитацией, убеждая чеченцев Сунженского и Ачхой-Мартановского района переписаться в ингушей, ингуши этих районов переписываются в чеченцев…». Мы с Бесланом Костоевым сидели как на иголках, его было необходимо нейтрализовать любой ценой. Ни я, ни Беслан не являлись депутатами какого-либо уровня. Я подняла руку, меня проигнорировали. Вдруг встал старик, сидевший рядом с нами, он вышел на сцену и сказал кому-то в президиуме, указывая на меня: «Дайте слово этой женщине!».
Депутат из президиума снисходительно, как взрослый ребёнку, объяснил старику:  «Старик, это собрание депутатов, а она не депутат!». Старик выпрямился и обращаясь ко мне, властно произнёс : «Женщина! Иди сюда и говори!». Никто не посмел перечить ему. На мои плечи лёг груз ответственности и понимал это только Беслан Костоев, который тихо напутствовал меня : «Держись! Жанна Д’Арк». Он очень часто называл меня так, шутя. Мне действительно удалось разрядить обстановку : «Дорогой Лечи, вас и впрямь миллион, а нас лишь 250 тысяч! На душу населения можно делить хлеб насущный и другие материальные блага. Но к счастью, телевидение не делит часы эфира как хлеб насущный. Чтобы исполнить песню на чеченском или ингушском языке, нужно равное количество минут, и  неважно, слушают ли её четыре чеченца или один ингуш». Затем последовала короткая документальная атака по вопросу Сунженского района  (Богатырёвым Б. и нашими историками во главе с Муталиевым, Мужухоевым, чеченским историком Музаевым, «Русским» Боковым был заготовлен документ с неотразимыми статистическими данными).
После, когда путь на сцену освободился, пошла тяжёлая артиллерия -Беслан Костоев.  
«Истинное красноречие – это сказать всё, что нужно, и не более чем нужно… »  (Ларошфуко ).
Блестящий оратор, Беслан Костоев никогда не говорил со шпаргалкой, на худой конец, он мог иметь пункты плана, продуманного заранее. Но работая с членами многочисленных комиссий перед большой аудиторией, участвуя в митингах и дебатах, часто приходилось строить логический стержень своего выступления по ходу событий, выступлений других ораторов, соответственно всей полученной информации лихорадочно мобилизовать в своём разуме всё, что может помочь ведению дебатов.
В таких выступлениях он был неотразим. Но на этот раз он допустил небольшой ляпсус, или, скорее, высказывание его было не совсем верно понято аудиторией и особенно теми, кому на руку было понять его неправильно. Он, изложив проблему Сунженского района, расставил абсолютно все точки над i. В отношении мнимого предательства чеченцев ингушами и ослабленной в тот период России он заметил :  «Рано вы похоронили Россию… ».
Так же он ответил на выпад по поводу меняющих национальность жителей Сунженского и Ачхой-Мартановского районов. « …Придёт  время,  когда чеченцы будут переписываться в ингушей… » и, к великому сожалению, эти слова оказались пророческими… В конце речи он добавил: «У нас нет информации об ингушах, сменивших национальность, но если, как вы утверждаете, это правда, то это их личное дело – менять папахи на косынки». Любой, знакомый с Бесланом Костоевым, знающий широту его натуры и взглядов, ни даже на одну секунду не принял бы это за выпад явно националистического характера, а понял бы, что речь шла о самом факте смены национальности в конъюнктурных целях, как о трусливом поступке, не достойном мужчины.  « …Сменить папаху на косынки…»
Сам Лечи Умхаев грубо полез в драку, выкрикивая: «Не сегодня, но позже ты дорого заплатишь, я тебе покажу, какие мы бабы в косынках!». Я действительно очень испугалась в тот день за Беслана Костоева. Позже, чеченские СМИ ещё долго мусолили это высказывание, когда желали выразить свою досаду на несговорчивость ингушей».