Гражданская активистка из Санкт-Петербурга Марина Кен стояла на пикете с призывом освободить ингушских политических заключенных, которые оказались в изоляторах после митинга 26 марта. Она рассказала «Фортанге» о реакции окружающих на пикет и о необходимости протеста.
Стояла в Петербурге в пикете с плакатом «Остановить репрессии в Ингушетии», потому что надо как-то спасать невинных людей, которые в соответствии со своим конституционным правом вышли на мирный безоружный протест против передела границ, но вместо диалога в ответ получили тупую агрессию. Для любого, кто следит за событиями в Ингушетии, аресты и обыски после митинга в Магасе выглядят как травля и личная месть главы республики активистам. Сроки, которые не вменяют даже убийцам, хотят вменить порядочным людям, которым небезразлична судьба их родной земли. В демократическом правовом государстве таких историй просто не могло бы произойти.
Чтобы остановить произвол, надо чтобы как можно больше людей знало о том, что происходит. Пикеты – это доступный каждому способ пробить информационную блокаду, которая связана, с одной стороны, с отсутствием или намеренным искажением информации в СМИ, с другой стороны, с тем, что в своей новостной ленте люди создают собственную виртуальную реальность, в которую допускают только комфортную для себя информацию. Но одно дело пролистывать ленту новостей, а совсем другое – видеть перед собой живого человека, который почему-то считает важным выйти и стоять с плакатом, это уже сложнее не заметить. А дальше человек скорее всего захочет составить свое мнение о проблеме, будет искать информацию в интернете, и его уже не так легко будет одурачить пропагандой.
Большинство из тех, кто подходил ко мне вчера во время пикета, включая полицейских, не знают, что происходит. «Ингушетия? Это где? Это Россия?» И кульминацией этого всего было сакраментальное «умом Россию не понять.» Однако нам действительно придется включать и задействовать свой ум, чтобы начать что-то понимать о себе, о России, о законах и правах человека.
Подходили разные люди. Одна молодая женщина, как потом оказалось, осетинка, спросила, в чем заключаются репрессии в Ингушетии. Мой ответ ей был явно не нужен, потому что не дослушав про границу Ингушетии с Чечней, она выпалила — «а что, разве ингуши сами не пытались захватить территорию Осетии в 1992 году?» На мою просьбу рассказать подробнее, почему она так считает, она ничего толком ответить не смогла, кроме того, что так ей сказала её бабушка, после чего резко прервала разговор и ушла. Это говорит о том, что до сих пор у людей нет понимания того, что тогда произошло, но есть посттравматический синдром. Пока не названы имена преступников и все виновные не понесли ответственность, трогать вопросы границ – опасно и безрассудно. Но эта работа обязательно должна быть выполнена, чтобы действительно оставить прошлое в прошлом.
Я уверена, не бывает конфликтных ситуаций, которые нельзя было бы разрешить законными методами, с учетом интересов всех заинтересованных сторон. Но для этого важно создавать пространство открытого диалога. И в этом диалоге мы должны быть последовательными и принципиальными.
«Мы своего парня вытащили, а активизмом мы не занимаемся» – эти слова Ивана Колпакова, главреда Медузы — суть того, что сейчас происходит повсеместно в России. Люди борются за свои права (и это хорошо!), но боятся смотреть в корень проблемы. Не понимая, что каждый раз на месте отрубленной головы дракона будет вырастать три новых, до тех пор, пока мы не поймем, что все локальные проблемы имеют общий знаменатель – отсутствие демократических инструментов управления и обратной связи с людьми.
Хотим мы того или нет, политика стала частью нашей повседневной жизни. Без неё нет системного подхода к решению проблем, чтобы не отдельные локальные пожары тушить, а создавать такие условия, предпосылки, систему ценностей, в рамках которой эти вопросы будут решаться. Обычному человеку, который большую часть времени работает, чтобы содержать семью и выплачивать кредиты, сложно найти время и силы на то, чтобы разобраться и понять причины и следствия. Поэтому так легко люди объединяются против простых понятных вещей, таких как свалка в Шиесе или вопиющий случай с подбросом наркотиков антикоррупционному журналисту. Но для того, чтобы действительно произошло оздоровление общества, и чтобы таких случаев больше не происходило, необходимо, чтобы критическая масса людей начала понимать ценность демократических принципов, когда во главу угла ставятся права человека, а государственное устройство призвано защищать эти права. И всё это надо объяснять людям, день за днем, месяц за месяцем, год за годом. Как это делает, например, Константин Боровой, как они это делали вместе с Валерией Новодворской, когда она была жива, как это делают некоторые другие демократические лидеры – ищите сами, кого вы хотите слушать, кто действительно поможет вам разобраться в сложных концептуальных вопросах. И не забывайте проверять информацию, следовать за ней до первоисточника. Всё остальное – ненужные и часто разрушительные эмоции.
Это цель на дальнюю перспективу. Возвращаясь к теме пикета, на сегодняшний день надо спасать людей, которым грозят большие тюремные сроки ни за что. И если это правда, что у нас получилось спасти Ивана Голунова, то точно так же надо бороться за каждого политзаключенного, разжимать эти челюсти всеми возможными мирными законными способами.