Заболевание коронавирусом обернулось для сотрудницы Федеральной службы судебных приставов Ингушетии Бэллы Муцольговой проблемами на работе, ее отстранили от должности и направили на внеочередную аттестацию. По словам женщины, нарушение трудового кодекса в отношении работников происходят в учреждении регулярно, но сотрудники не жалуются из страха потерять работу, и девушка добивается справедливости одна.
В конце 2020 года сотрудница Управления Федеральной службы судебных приставов по Республике Ингушетия Бэлла Муцольгова и ее трое детей по очереди заболели коронавирусом. Болезнь протекала тяжело и долго, женщина получила 50% поражения легких, но из-за переполненных в этот период больниц, она лечилась амбулаторно. Врач рекомендовал ей после выздоровления пройти высококвалифицированную иногороднюю реабилитацию и диагностику, и Бэлла обратилась к руководителю УФССП по Ингушетии Максиму Шатину с просьбой перенести ее отпуск, чтобы поехать в другой город для лечения. Ее отпуск был назначен на конец года, а на дворе был январь 2021 года. Но женщина получила отказ на основании того, что график утвержден и менять его директор учреждения не будет. По закону, говорит Бэлла, с работниками, имеющих детей-инвалидов и многодетных родителей, руководство обязано согласовать отпуски, но Шатин, по словам Муцольговой, выдавал отпуски по своему усмотрению.
«Я возразила, что график со мной не согласовывался и объяснила свою ситуацию. Шатин потребовал справку-подтверждение о том, что мне отпуск действительно необходим по состоянию здоровья. Когда я принесла справку, у меня ее принять вместе с рапортом отказались, сказали, что Шатин запретил», — пояснила она.
Девушка пожаловалась в прокуратуру, Федеральную службу судебных приставов и Уполномоченному по делам человека в Ингушетии. Она писала рапорты о переносе отпуска трижды и каждый раз руководитель ей отказывал с резолюцией, что оснований для переноса отпуска нет. После очередного отказа ей стало плохо, коллеги вызвали скорую, и врачи диагностировали гипертонический криз. А позже ее вообще перестали запускать на работу.
“Я пришла и меня не пропускают на КПП. На мой вопрос “почему”, мне ответили, что приказ Шатина не впускать меня. Сам Шатин это, конечно, отрицал, когда я обратилась с жалобой по этому поводу, а что самое обидное, некоторые мои коллеги поддержали его и написали ложные объяснительные в его пользу”, — рассказывает Бэлла.
Но девушку трудности не остановили. После жалобы в администрацию Путина, Муцольговой выдали подтверждение о законности требования о переносе отпуска. Но Бэллу ждал сюрприз от руководства: когда прокуратура направила представление о нарушении, вместо того, чтобы выдать, наконец, отпуск, ей вручили уведомление о внеочередной аттестации и следом приказ о ее отстранении.
«Нарушения тут были всегда»
По словам Муцольговой, в службе судебных приставов нарушение законодательства давно стало нормой. Причем, руководство само нарушает закон и принуждает к этому подчиненных. Она рассказывает, как в прошлом году на работе проводили анкетирование — спрашивали у сотрудников, довольны ли они предоставленным им тренажерным залом, но комизм в том, что и Бэлла, и многие другие ее коллеги этот зал никогда не видели. Бэлла отказалась участвовать в этом анкетировании. Кроме этого, по словам девушки, она и ее коллеги шьют себе форму сами, хотя, по закону, им обязаны ее выдать.
«У нас там вообще бардак, — объясняет Муцольгова, — продаются места еще не уволенных сотрудников. Например, мой коллега был на больничном, и два человека посторонних мне сказали, что его место уже продается. Это же коррупция. У нас есть свои ставки даже за звание — 500 долларов. Заплатишь — получишь звание. Причем звание получили даже те, кто не имеет положенные минимально два года стажа».
По словам Бэллы Муцольговой, нарушения законодательства у них были еще до назначения Шатина. Она вспоминает, как еще при предыдущем руководителе ей выдали фиктивное уведомление, в котором говорилось, что ее образование не подходит для работы в ФССП, и ее должность будет сокращена. Девушка позвонила в отдел кадров в центральный аппарат в Москве и рассказала, что 16 лет работает в этой службе без нареканий. На жалобу отреагировали, и Бэлла сохранила рабочее место, хотя начальница отдела кадров угрожала ей и даже оскорбляла за это. Девушка считает, что вышестоящее начальство еще с тех пор имеет на нее «зуб».
«И, я считаю, что Шатина против меня настраивают они, именно отдел кадров. Он вначале вел себя корректно, но потом изменился, потому что администрация нашего учреждения его поддерживает во всем: он может унизить, оскорбить любого сотрудника, матом послать», — рассказывает Муцольгова.
Ранее сотрудники Управления Федеральной службы судебных приставов по Республике Ингушетия обращались к директору ФССП Дмитрию Аристову с жалобой на своего регионального руководителя Максима Шатина. Об этом писала «Фортанга» в июне прошлого года. Подчиненные жаловались, что он стал вводить дресс-код, запрещая мужчинам носить бороды, а женщинам – хиджаб. В числе обвинений — и то, что новый шеф приходит на работу нетрезвым, употребляет спиртное со своими заместителями (согласно данным сайта УФССП по РИ, им являются Александр Александров и Низами Бузукашвили) прямо в кабинете, пристает к сотрудницам, матерно ругается на подчиненных. Омбудсмен Ингушетии — на тот период Джамбулат Оздоев — отрицал запрет на ношение бороды и хиджабов судебным приставам.
Бэлла Муцольгова же подтверждает часть обвинений. По ее словам, девушек в хиджабе, заставляют снять головной платок, чтобы сфотографироваться для служебного удостоверения, вопреки закону, который разрешает фото для паспорта в головном уборе, если религиозные убеждения требуют этого.
«Одолжи мне свой приказ»
Бывшая сотрудница службы судебных приставов Мадина Добриева (имя изменено) также рассказала «Фортанге» свою историю историю работы в этом ведомстве. Она также, как и Бэлла Муцольгова, проработала в ведомстве чуть меньше 20-ти лет, пока в один из рабочих дней в 2018 году ее к себе не вызвал заместитель руководителя ведомства Магомед Евлоев. Он попросил ее со штатной должности специалиста отдела дознания временно перейти на договор гражданско-правового характера.
«Якобы его брату нужно повышение, а ее должность специалиста отдела дознания как нельзя лучше подходила для этого, — рассказывает Мадина. — Мы давно знакомы, и я не хотела ему отказывать, да и в мыслях не было, что он меня как-то обманет. И я согласилась», — утверждает она.
По словам девушки, это нормальная практика у них на работе, когда «одалживают приказы» друг другу по разным причинам: для повышения или перехода на другую должность. Спустя время она спросила у Евлоева, когда он возьмет ее обратно в штат, на что тот извинился и ответил, что это надо спрашивать с руководителя ФССП — Адама Горданова. Обращения к Горданову успеха не возымели, хотя он и обещал Мадине другую должность, а позже она выяснила, что ее должность нужна была вовсе не брату Евлоева, а одной из коллег, которая хотела пристроить своего сына. В этот период на работе началась аттестация сотрудников.
«Начали потихоньку отсеивать неудобных, неугодных, — вспоминает Мадина. — Но, в то же время, аттестацию легко проходили люди с уголовным прошлым, без дипломов, приближенные к руководству, люди с инвалидностью. Мы ведь проходим медосмотр и не можем занимать должности, если есть серьезные проблемы со здоровьем. Но здесь главное — заплатить кому надо».
Мадину не аттестовали — ее личное дело просто не ушло в Управление ФССП в Москве, а когда она спросила в отделе кадров, ей ответили, что Адам Горданов сказал не отправлять. Таким образом девушка лишилась работы. Когда Горданова уволили и руководителем ведомства стал Максим Шатин, Мадине удалось попасть к нему на прием, и он пообещал восстановить справедливость. Но на этом все и закончилось, больше Мадину к нему на прием не пустили, Магомед Евлоев перешел на должность министра по природным ресурсам и экологии, а Адама Гарданова и вовсе задержали федеральные силовики. Чиновника подозревают в присвоении средств, незаконно списанных с депозитного счета одного из структурных подразделений ведомства, он находится в одном из Северокавказских СИЗО под следствием.
«Он присылал ко мне людей после ареста и просил простить его, — вспоминает Мадина. — Я ответила: я-то прощу, но простят ли тебя мои дети, которых я кормила на эту зарплату? Я вдова, мой муж умер, когда старшему из моих детей не было и трех, а младший еще не родился. Нелегко одной их растить в условиях тотальной безработицы в республике».
Трое детей и у Бэллы Муцольговой, женщина растит их также одна, двое из них учатся в школе-интернате для детей с ограниченными возможностями.
«У меня нет ни мужа, ни отца, ни брата, — делится Бэлла, — за меня некому заступиться. Нет своего жилья. Если я потеряю работу, то останусь на улице, без дохода. Я устала от того, что моя жизнь проходит в борьбе».
«Я обращусь в суд»
Муцольгова считает, что, если бы у ее учреждения была какая-то договоренность с госпиталем для сотрудников правоохранительных органов, ей не пришлось бы настаивать на отпуске для восстановления после болезни. Если территориальный орган ФССП не имеет собственной медорганизации, то закон предписывает направлять сотрудников службы на лечение в клиники Федерального медико-биологического агентства (ФМБА). Правительственное постановление об этом подписал премьер-министр РФ Михаил Мишустин в июне 2020 года.
Обращаясь во многочисленные инстанции, Бэлла Муцольгова добилась, чтобы ей выдали отпуск. Но теперь ее ждет внеочередная аттестация и девушка требует выплаты премии, которой, по ее мнению, ее незаконно лишили и отмены внеочередной аттестации.
«Я на днях летала в администрацию президента в Москве и приложила квиточек, что они мне не выплатили премию. Уполномоченный по делам президента России сказал мне, что до сентября 2021 года они мне дадут ответ по моему обращению. Они направили мою жалобу в прокуратуру, в Следственный комитет и ФССП России. Будет проверка и по ее результатам я обращусь в суд», — заключила Муцольгова.
