Ингушетия спустя год после протестов: задержания, аресты и умение ждать

Как живет Ингушетия спустя год после самых массовых в республике протестов против новой границы с Чечней? Что изменилось после прихода нового главы, и можно ли считать конфликт исчерпанным — в материале DW.

Год назад, 4 октября 2018 года, в столице Ингушетии Магасе началась многотысячная акция протеста. Поводом стала ратификация депутатами Народного собрания республики соглашения об установлении новой административной границы между Ингушетией и Чечней. Договор был подписан главой Ингушетии Юнус-Беком Евкуровым и руководителем Чечни Рамзаном Кадыровым 26 сентября и предусматривал равноценный обмен территориями, однако, по независимым подсчетам, в результате Чечня получила примерно в 25 процентов больше земли, чем Ингушетия.  

Участники митинга обвинили депутатов, поддержавших соглашение, в фальсификации итогов голосования и предательстве национальных интересов, потребовали от Евкурова уйти в отставку, а вопрос о границе с Чечней вынести на всенародный референдум. Акция была объявлена бессрочной, сторону протестующих занял Конституционный суд Ингушетии.

Временами стихавшее противостояние с региональными и федеральными властями обострилось к концу марта 2019 года: массовый митинг в Магасе против законопроекта «О референдуме республики Ингушетия» перерос в столкновения с полицией и спецназом, а сотрудники Росгвардии впервые применили силу против демонстрантов. После этого начались массовые обыски, задержания и аресты. Как живет республика год спустя после начала протестов и что происходит с их лидерами и активистами — в материале DW.

Массовые преследования и задержания после протестов 

На первый взгляд, обстановка в республике спокойная, рассказывает DW глава отделения партии «Яблоко» в Ингушетии Руслан Муцольгов. В Магасе и других городах не видно усиленных патрулей или блокпостов, часть федеральных подразделений Росгвардии, отправленных в Ингушетию весной, по всей видимости, вывели обратно. «Но в целом ситуацию сегодня можно охарактеризовать как глубочайший общественно-политический кризис, сопровождающийся масштабными репрессиями в отношении участников протестов», — говорит Муцольгов.

По подсчетам сайта «Кавказский узел», после массовых мартовских протестов в Ингушетии не менее 96 активистов подверглись преследованиям, в отношении как минимум 29 из них возбуждены уголовные дела, не менее 24 человек находятся под арестом. «Более 300 человек подверглись административному наказанию в виде штрафов, административных арестов и обязательных работ, обыски и различного рода проверки прошли в десятках НКО и коммерческих структур, более двадцати человек были уволены с различных должностей на госслужбе либо в бюджетных предприятиях», — ведет невеселый подсчет Руслан Муцольгов.

Новый глава Ингушетии не остановил репрессий

Накал страстей в республике несколько спал после того, как в июне ушел в отставку руководитель Ингушетии Юнус-Бек Евкуров и его место занял Махмуд-Али Калиматов, говорит директор Центра анализа и предотвращения конфликтов Екатерина Сокирянская. У местных жителей, месяцами митинговавших против администрации Евкурова и против новых границ с Чечней, появилась надежда.

«С приходом на пост Калиматова в Ингушетии связывали определенные ожидания: у него репутация законника, человека, удаленного от всех внутриингушских групп интересов, и в его биографии нет ничего, что изначально могло бы настроить людей против него», — объясняет эксперт. По словам Сокирянской, когда-то в бытность прокурором Республики Ингушетия Калиматов возбудил уголовные дела против чиновников, поэтому, несмотря на то, что дела до судебных решений не дошли, у него имидж принципиального человека.

Жители Ингушетии, продолжает политолог, надеялись, что Калиматов сможет остановить каток репрессий, под который попали лидеры и активисты протестного движения, и арестованные будут освобождены. Но надежды не оправдались — при новом руководителе давление продолжилось. Более того, Калиматов уже ввел в правительство лично преданных ему людей.

Преследования приобрели «извращенную форму»

Калиматов не занял никакой позиции по отношению к происходящим событиям, говорит и глава ингушского отделения «Яблока» Руслан Муцольгов. После того, как он возглавил республику, преследования активистов не только не прекратились, но и приобрели еще более «извращенную форму»: «если при Евкурове задерживали и арестовывали мужчин, то при его преемнике репрессиям подверглись женщины».

Местные власти, по словам Муцольгова, усилили давление и на НКО, которые занимались исключительно социальными и просветительскими проектами. Была арестована активистка и общественный деятель Зарифа Саутиева (в сентябре суд в Ессентуках постановил продлить арест Саутиевой до 11 декабря. — Ред.). Обыски прошли в Ассоциации учителей Ингушетии и в занимающемся поддержкой женщин и молодежи НКО «Развитие».

«Ситуация еще более усугубилась после того, как в сентябре Верховный суд Ингушетии под давлением федеральных структур ликвидировал «Духовный центр мусульман Республики Ингушетия» и исключил его из реестра юридических лиц» — рассказывает Руслан Муцольгов. Муфтият, отмечает он, объединял имамов большинства мечетей на территории Ингушетии. «К мнению этих людей прислушивается подавляющее большинство жителей республики, 95 процентов населения которой — мусульмане, и, запретив в таких условиях деятельность муфтията, региональные власти создали для себя очень зыбкую позицию», — считает ингушский политик.

Протест в Ингушетии беспрецедентен в масштабах РФ

Небывалый для республики размах репрессивных мер и жесткое отношение властей к активистам политолог Екатерина Сокирянская объясняет характером массовых акций в Ингушетии. «Протесты в Ингушетии были беспрецедентными в масштабе не только республики, но и России в целом, — говорит эксперт. — Впервые произошел раскол политических элит, впервые часть силовиков отказалась выполнять указания о применении насилия против демонстрантов, впервые часть парламента республики, конституционный суд, часть республиканских политиков выступили на стороне протестующих».

Именно масштабное давление участников демонстраций вынудило федеральный центр отправить в отставку Юнус-Бека Евкурова — человека, по словам Сокирянской, по-солдатски послушного федеральному центру. Длительный и организованный протест ингушей, говорит она, «очень не понравился Кремлю»: «В Москве этим были очень сильно взволнованы, и теперь они хотят публично и демонстративно закатать лидеров протестов под асфальт — чтобы утихомирить Ингушетию, и чтобы другим неповадно было. Ведь на Северном Кавказе очень много земельных и территориальных споров между соседствующими народами».

Федеральные власти сумели «обезглавить и подавить протест», считает эксперт: возглавлявшие его лидеры либо находятся в заключении, либо уехали из Ингушетии или из России. Однако говорить о том, что конфликт исчерпан, нельзя. «У ингушей есть такое понятие «сабр»: способность ждать. Протест стих, потому что люди поняли, что пока что — при этой власти — ничего добиться не удастся. Они видят, что каток едет и все давит, федеральный центр полностью поддерживает решение по земле, поэтому считают, что надо пытаться сделать все, что можно в этих условиях, и ждать, когда появится возможность снова поднять этот вопрос», — рассуждает Екатерина Сокирянская.

Противостояние властей и активистов продолжается

Противостояние властей и протестного движения в Ингушетии продолжается — хотя и приняло другие, менее публичные формы, говорит руководитель ингушского отделения «Яблока» Руслан Муцольгов. Большинство сил, по его словам, сейчас направлено на помощь и поддержку тем, кто находится в заключении. В настоящее время в социальных сетях проходит акция в поддержку задержанных лидеров и активистов.

«Общественные деятели и простые жители республики размещают на своих аккаунтах и на странице в Facebook интернет-издания «Фортанга.орг» сотни видеороликов с призывом к региональным и федеральным властям немедленно освободить политзаключенных, и среди них — Зарифу Саутиеву. Настолько массовой акции в Ингушетии еще не было», — утверждает Муцольгов. В то же время, добавляет он, ни те, кто подвергся репрессиям, ни оставшиеся на свободе не изменили своей позиции и не отказались от требований, которые выдвигали участники народных протестов.

В сентябре Совет тейпов ингушского народа объявил 26 сентября — дату, когда было подписано соглашение между Ингушетией и Чечней — «днем национальных предателей». «Ингушский народ никогда не смирится с изменением границ своей территории, — говорится в обращении. — Мы будем добиваться на законных основаниях восстановления территориальной целостности Ингушетии и освобождения всех незаконно арестованных участников мирных акций протеста». «Естественно, этот день навсегда останется в памяти людей — что бы власти ни делали теперь», — подчеркивает Руслан Муцольгов.

Марина Барановская, Deutsche Welle