22-летний уроженец Назрани, студент факультета режиссуры ВГИК Муслим Сагов весной этого года выпустил короткометражный фильм «Наследие», исследующий тему насилия на Кавказе. Картина суммарно набрала десятки тысяч просмотров на ресурсах «Фортанги» и в YouTube. Мы поговорили с начинающим режиссером о теме фильма, съемках в Ингушетии, выборе профессии и любимых режиссерах и картинах.
Из Назрани в Бауманку и ВГИК
– Действие твоего фильма «Наследие» происходит в Ингушетии. Ты родом из республики?
– Да, я родился и вырос в Назрани, в Гамурзиево. После школы поступил в Бауманку (МГТУ им. Н.Э. Баумана – один из ведущих технических вузов России – Прим. ред.) на кафедру «Информационная аналитика и политические технологии». Но я еще в 11 классе понял, что не хочу быть программистом, просто тогда казалось, что уже поздно менять и я поступил туда.
– Как решился уйти оттуда?
– В течение года думал над этим и в итоге решили с родителями, чтобы стоит поменять направление обучения.
– Почему решил стать режиссером? Что тебя вдохновило на это?
– Это происходило постепенно, приходило осознание, одного конкретного толчка не было. В детстве я увлекался кино, главным событием для меня всегда был поход в кинотеатр, снимал на телефон всякий контент. Больше всего запомнился фильм «Ван Хельсинг» с Хью Джекманом.
– Почему выбрал для поступления именно ВГИК?
– Я хотел изучать режиссуру, а во ВГИК традиционно самый сильный факультет в этой сфере.
– Во ВГИК трудно поступить, многие тратят на это несколько лет. У тебя получилось с первого раза. В чем секрет?
– Да, бывает, что люди годами пытаются туда попасть. Например, у меня есть одногруппники, у которых получилось только с четвертого раза. Мне в этом плане было попроще – у меня была, скажем так, страховая вещь в виде этнической принадлежности. Это добавляет бэкграунда, ты становишься интереснее мастерам, чем средний представитель регионов России.
Когда был на втором курсе в МГТУ, то купил фотокамеру и начал готовить творческую папку для поступления во ВГИК, изучать кинематограф. Я до этого смотрел все, что выходит в кино, но историю кино и старые фильмы особо не изучал. В течение года я каждый день смотрел по два фильма, фотографировал, читал о кинодраматургии и в момент, когда начались вступительные экзамены, я был достаточно готов ко всему и у меня получилось попасть на бюджетное обучение.
«Проблема насилия на Кавказе меня волнует еще со школы»
– Твоя картина «Наследие» вызвала обсуждение на родине. Почему решил снять ее?
– Это учебная работа, которая снята по окончанию второго курса. В рамках учебного процесса можно было снять картину в Москве за бюджетные деньги от ВГИК, но мне хотелось показать именно эту историю на родине – для этого пришлось ехать в Ингушетию и делать все своими силами.
Из-за этого там не очень удовлетворяющее меня качество звука и картинки, потому что все снималось на оборудование, которое есть в Ингушетии и с маленькой командой. Качество фильма не очень киношное, но это сыграло и в плюс, потому что придало происходящему ощущение документальности. Я усиливал это ощущение, используя только ручную камеру.
– Получается финансирование от ВГИК на картину ты тоже не получил?
– Нет, короткий метр была снят на мои деньги и деньги родителей.
– Почему ты выбрал именно такую тему – земельный спор, ссора родственников, насилие? Сам сталкивался с этим или, например, прочитал в новостях и тебя впечатлило?
– Проблема насилия на Кавказе меня волнует еще со школы. Мне всегда была непонятна система решения общественных вопросов при помощи насилия, не важно физического или психологического. Сейчас я, наверное, больше понимаю, как это работает, раньше просто не понимал. Поэтому когда пришло время выбирать материал, в котором предстоит работать и снимать, я написал несколько историй о насилии, но они все происходили в Москве.
– Почему тогда перенес действо в Ингушетию?
– Весной 2022 года я прочитал в новостях, что в Ингушетии дядя убил собственного племянника из-за земельного спора (речь идет о споре семей Балаевых и Далиевых из-за земельного участка и двойном убийстве – Прим. ред.). Я подумал, что про это стоит рассказать в контексте насилия.
– При съемках вдохновлялся конкретным фильмом или режиссером?
– Я пытался ориентироваться на фильмы Мартина Скорсезе, в частности, «Таксист», выстроить похожий визуал. Но потом я понял, что в Ингушетии это не получится, и решил сделать очень натуралистичную работу. Использование ручной камеры было вдохновлено авторскими режиссерами последних 10 лет, которые часто используют ее, чтобы погружать зрителя в происходящее.
Еще одним важным фактором был фильм «Броненосец „Потемкин“» режиссера Сергея Эйзенштейна. Потому что монтаж, который я выстраивал для фильма, его темп, отталкивающийся от барабанов, все это я делал, ориентируясь на этот фильм.
«Бесы» Достоевского и дипломная работа в Ингушетии
– Про ингушское кино и режиссеров не так много говорят. Как думаешь почему и какие фильмы можешь посоветовать?
– Я смотрел достаточно много местного кино, и одна из проблем в том, что большая часть работ любительские. Там нет понятия о логике монтажа, постановки. В этом нет ничего плохого или страшного, просто это любительское кино.
Но есть несколько режиссеров и работ, которые я могу отметить. У Суламбека Мамилова довольно обширная фильмография для режиссера из наших краев. Его фильм «Убийство на Ждановской» достаточно известен. Отмечу фильм Хавы Мухиевой «Дерево», «Сайти сын Зоули» Амура Амерханова, картину режиссера-документалиста Савды Костоевой «Живи, песня, живи».
– Из любимых режиссеров ты упомянул Скорсезе и Эйзенштейна. Кого еще можешь отметить? Кто тебя вдохновляет?
– Номер один – это Скорсезе, потом идут Сидни Люмет, Жан-Люк Годар. Сэм Райми, хоть и снимает массовое кино, но у него очень яркий и узнаваемый стиль, еще назвал бы Дарио Ардженто. Из советских и российских режиссеров – Георгий Данелия, Марлен Хуциев. Также отмечу Юрия Быкова.
– Какие у тебя планы на ближайшее время? Стоит ли ждать новых работ?
– Недавно я закончил снимать 25-минутную экранизацию романа «Бесы» Федора Достоевского с Григорием Верником в главной роли. Планирую выпускать ее для показов на фестивалях в январе-марте, в интернете она будет только через год. В феврале я планирую начать съемки курсовой работы.
– Успел ли за это время побывать на кинофестивалях? На каких смотрах мечтаешь попасть?
– «Наследие» в этом году был представлен в Ингушетии на фестивале «Объектив живых историй». Потом он побывал на Международном студенческом фестивале ВГИК, на фестивалях «Крылатый Барс» в Казани и «Кинокавказе».
В будущем очень хотелось бы попасть со своими работами на фестивали «Короче» и «Святая Анна». С зарубежными сейчас сложно, но конечно хочется побывать на кинофестивалях и в Каннах, и в Берлине, и в Венеции, но пока вряд ли это возможно.
– Планируешь ли снимать новые работы в Ингушетии?
– Через два года я буду снимать дипломный фильм и планирую сделать его в Ингушетии. У меня есть несколько наработок, но я пока не знаю точно, что из этого я возьму в работу.
