«Появление Ахмета Барахоева в СИЗО произвело эффект разорвавшейся бомбы». Записки Бараха Чемурзиева из СИЗО г. Нальчик

Член ИКНЕ и один из лидеров ингушского протеста Бараха Чемурзиев описывает происходящее с ним и другими активистами при задержании и на месте заключения под стражей. Записки опубликовал сайт Paragraphs.

Третьего апреля этого года лидеры Ингушского комитета национального единства рано утром были похищены сотрудниками Росгвардии и доставлены на военную базу Росгвардии РФ в городе Назрани. Туда же приехали участковые инспекторы МВД РФ по РИ. Под надзором бойцов Росгвардии несчастные полицейские составляли протоколы об административных нарушениях в отношении не менее 20 участников митинга, прошедшего 27 марта в Магасе. Под усиленным конвоем из десятка бойцов Росгвардии в масках и полной боевой экипировке, задержанные были доставлены с военной базы в Магасский районный суд.

Хочется отметить, что все перемещения задержанных проходили только под контролем бойцов Росгвардии: сотрудники МВД Ингушетии были в роли статистов и покорно выполняли свою незавидную роль.

Ахмед Барахоев, Муса Мальсагов и Барах Чемурзиев были приговорены к 10 суткам административного ареста. Во время слушания дела Чемурзиев заявил судье Панченко, что ему требуется защитник, что он был похищен из дома людьми в масках, которые и сейчас находятся за его спиной в зале суда. Однако судья Панченко даже не поднял глаза на бойцов Росгвардии, окруживших Чемурзиева.

После судилища, все трое были доставлены на поле за базой Росгвардии, посажены в вертолет и доставлены в Нальчик – на военный аэродром. Хотелось бы отметить, что весь спектакль с поездками по Назрани, с вертолетной прогулкой, совершался в атмосфере полного молчания со стороны бойцов Росгвардии. Создавалось впечатление, что арестованных лидеров протеста хотят запугать, держа их в состоянии неопределенности за свою судьбу.

В Нальчике на аэродроме к вертолету подъехал «автозак» МВД РФ по КБР, в фургоне которого и прошла передача арестованных сотрудникам спецприемника №1 МВД РФ по КБР.

С первой минуты нахождения в спецприемнике, а затем в ИВС, поразило отношение сотрудников и остальных арестованных к лидерам ингушского протеста – к ним испытывали почтение и уважение. Жители КБР вне зависимости от того, кем они работали: рядовые сотрудники, старшие офицеры МВД – поддерживали ингушских общественников и искренне выражали свое уважение и восхищение их борьбой за права своего народа. Чувствовалось, что проблемы ингушей не являются чем-то особенным. Что такие проблемы есть и у них.

Дежурным одной из смен работал осетин Алан. Уже к окончанию срока административного заключения он сказал Мусе Мальсагову: «После знакомства с вами я изменил свое отношение к ингушам в лучшую сторону».

13 апреля в 08.00 часов заканчивался срок административного ареста Ахмеда Барахоева и Мусы Мальсагова. Они готовились к выходу на свободу и встрече с родственниками. Однако их надежды не оправдались. 12 апреля ночью, после отбоя, в их камеры вошли сотрудники МВД и отвели на третий этаж этого же здания – туда, где размещался уголовный розыск КБР. Здесь, уже на правах хозяев, разместилась часть следственной группы Следственного комитета России по СКФО. Следователи зачитали Ахмеду, Мусе и Бараху, что они задерживаются в порядке ст.91–92 УПК РФ на 48 часов. Чуда не произошло – тревожные ожидания не обманули. Задержанных, уже по уголовному делу по ч.3 ст.33, ч.2 ст.318 УК РФ, отвели в ИВС и поместили в одиночные камеры.

Дело в том, что Ахмет, Муса и Барах уже знали, что на втором этаже ИВС и в СИЗО-1 содержатся задержанные по уголовному делу молодые люди. Зная это, мы гадали, почему их арестовали по административному делу, а молодежь – сразу по уголовному делу. Разгадка была очень простая – следователи надеялись, что пока лидеры протеста находятся под административным арестом, они допросят молодежь, получат от них показания, что именно лидеры протеста организовали нападение на бойцов Росгвардии и предъявят обвинение Ахмету, Мусе и Бараху.

Однако вышла накладочка: никто из задержанных парней не дал показания против лидеров протеста. Тем не менее задачу, поставленную золотозвездными генералами, надо было выполнять, и в суд ушло обвинение, в котором не было ни одного маломальского доказательства, что Барахоев, Мальсагов и Чемурзиев совершили преступления, предусмотренные ст.318 УК РФ.

Появление Ахмета Барахоева в СИЗО произвело эффект разорвавшейся бомбы.

Вся тюрьма пришла в движение: из каждого окна звучали крики задержанных, которые приветствовали Ахмета.

Вслед за его именем прозвучал возглас десятков задержанных «Аллаху Акбар» и одновременно проклятия в адрес Евкурова. Через несколько дней следователи Следственного комитета, встревоженные популярностью Барахоева, перевели его в СИЗО г.Владикавказа, подальше от остальных обвиняемых. С момента появления ингушей в СИЗО и до настоящего времени, ингушская тема является главной и в самом СИЗО, и в городе Нальчике. Лидеров протеста знают по именам.

Задержанные гордятся тем, что сидят с ними в одних камерах. Только единодушная поддержка ингушского народа со стороны кабардинцев и балкарцев, с одной стороны, и презрение к главе Ингушетии. Можно смело утверждать, что Евкуров – самая ненавистная фигура не только в Ингушетии, но теперь уже и в КБР.

Если «золотозвездные» генералы считают, что, заключив лидеров протеста в тюрьмы, остановят народное движение – то они ошибаются. Борьба будет продолжаться и в стенах тюрьмы. Это не конец. Это начало нового этапа, нового более высокого уровня борьбы.

Уже задержано более 25 жителей Ингушетии. Все они обвинены в совершении преступления по ст.318 ч.2. Это тяжкое преступление, и санкции очень суровые – до 10 лет. Но в отношении большинства обвиняемых нет доказательств. Нет сомнений, что происходящее – политическая расправа над лидерами народного протеста. Но глава Ингушетии не понимает своим скудным умом, что масштабный процесс против своего же народа поставит жирный крест на его карьере главы субъекта страны.

«Дон Кихот Ингушский».

Первое знакомство с СИЗО-1 г.Нальчика – шок. Такое ощущение, что здание СИЗО является сосредоточением человеческих страданий, собранных со всей республики. Ветер несправедливости гуляет по «хатам» СИЗО. Он осушает души задержанных. Они не верят в справедливость существующего государства, в справедливость судебной системы и ее великодушие. Только вера в собственные силы и вера в справедливость в ином мире.

90% обвиняемых, сидящих в СИЗО – молодые люди, обвиненные по ст.228 «Хранение, употребление, распространение, сбыт наркотиков». Возраст – от 18 до 35 лет. Это не проблема этих людей – это приговор правоохранительной системе КБР. Это показатель ее неэффективности, некомпетентности и коррумпированности ее сотрудников. Сидят только наркоманы и мелкие сбытчики: ни одного крупного дилера.

Вся эта история с задержанием жителей Ингушетии, их перевозка военными вертолетами, содержание в СИЗО КБР и судилище, ярко демонстрируют – национальных республик уже давно не существует. Да, по форме признаки есть: название, герб, флаг, гимн. Но, по сути, это все что угодно, но не национальные республики.

Их можно назвать приставствами, можно назвать колониями, но национальных республик уже нет. Власть в республиках принадлежит кому угодно, но не самим жителям, не депутатам региональных парламентов, не сотрудникам республиканских органов правопорядка. Все они – просто статисты, массовка, исполняющие второстепенные роли, вроде роли «Кушать подано».

Юридически республики еще существуют, но фактически их нет. Поэтому, если завтра статус республики изменится на статус области или района – никто даже не заметит разницы.

Москва простит Евкурову все: и тотальную коррупцию, и хищения бюджетных средств, и узурпацию власти. Но Москва никогда не простит главе субъекта потерю контроля над населением республики. А именно это и произошло в Ингушетии – Евкуров оказался не готов к нештатной ситуации.

События осени 2018 – марта 2019 г. ярко показали: у главы РИ нет команды, нет стратегии, нет тактики. Он не смог преодолеть общественно-политический кризис в течение шести месяцев и договориться с лидерами протеста. Переход санкционированного митинга в столкновение с бойцами Росгвардии, приведшее на ровном месте к серьезным последствиям. Затем вывоз более 25 жителей Ингушетии в соседнюю республику, который произошел после того, как Евкуров обратился за помощью в СКФО и Москву.  Все это доказало руководству СКФО, что глава РИ беспомощен и не компетентен. Поэтому органы власти СКФО, отодвинув Евкурова в сторону, взяли ситуацию под свой контроль и фактически осуществляют внешнее управление. Банкротство проекта «Евкуров» – вопрос времени.

Барах Чемурзиев