В регионах Северного Кавказа (за исключением Чечни) подразделения силовых, правоохранительных и надзорно-контрольных ведомств в значительной степени возглавляют не местные кадры. Особенно показательна Ингушетия, где население время от времени выражает недовольство такого рода положению.
Создается впечатление, что республика находится под внешним управлением, так как здесь чуть ли не во всех органах власти начальство состоит исключительно из «варягов».
Конечно, до дагестанского опыта, где и глава республики, Владимир Васильев, и их премьер-министр, Артём Здунов, приезжие кадры, Ингушетия ещё не дошла. Но, тем не менее, насыщенность органов власти Ингушетии не местными кадрами, даёт основание какой-то части общества возмущаться и называть такую политику Кремля недоверием к целому народу, и даже заявлять, что республика находится под колониальным управлением.
Хотя, с другой стороны, в сложившейся сегодня системе отношений федерального центра и окраин, той ситуации, что наблюдается внутри самой республики, национальная принадлежность руководителя того или иного ведомства не имеет принципиального значения…
Приведем имена начальников, назначенных в Ингушетию из других регионов. Итак, это прокурор Андрей Васильченко, его первый заместитель – Тимур Воробьев. Руководитель Следственного управления СКР по РИ Андрей Коновод. Начальник УФСБ РФ по РИ Сергей Чернышев, он же возглавляет региональный Оперативный штаб НАК, его предшественник – Александр Куманяев. Руководители УФСИН РФ по РИ Андрей Мельников и ингушского ГУ МЧС Вячеслав Борисов. Начальник управления Федеральной службы войск национальной гвардии (Росгвардия) Эдуард Павлов.
В последнее время в СМИ фигурирует имя Максима Шатина – назначенного в марте руководителя ингушского управления Федеральной службы судебных приставов (ФССП).
Как сообщают анонимные письма сотрудников управления, он прославился тем, что в ультимативной форме заявил коллегам о недопустимости присутствия на работе мужчин с бородой и женщин в хиджабе. Позже работники обратились с открытым письмом к руководству ФССП России.
Они попросили уволить Шатина, который, по их сведениям, вечно нетрезв, пренебрежительно и хамски ведет себя с подчинёнными.
«Он систематическом пьет спиртное на рабочем месте и игнорирует меры предосторожности в период коронавирусной эпидемии», – было указано в письме, распространённом, в том числе в ингушском сегменте соцсетей и телеграм-каналов. Источники Фортанги в управлении, в свою очередь, заявляют, что не всё так плохо: «Новый начальник действительно пытался запретить хиджабы и бороды, однако подчиненные воспротивились и вопрос больше не поднимался. Ни одна борода в управлении не исчезла. Недовольство совещаниями в период эпидемии действительно существует».
Наравне с УФСБ и Росгвардейцами ингушей раздражают неправомерные действия отдельных сотрудников МВД по Республике Ингушетия.
Его руководство сформировано исключительно из приезжих кадров: глава министерства – Михаил Коробкин (до него МВД руководил Дмитрий Кава), оба его заместителя – Александр Жуляев и Василий Пономарев.
Из девяти управлений УМВД лишь одно, Управление охраны общественного порядка, возглавляет носитель кавказской фамилии – Багомед Маммаев. Но и он не ингуш, а даргинец (одна из национальностей Дагестана), выходец из Ставропольского края.
Остальные: Уголовный розыск, УЭБиПК, Следственное управление, миграционный и антинаркотический отделы, ГИБДД, Управления по работе с личным составом и по обеспечению безопасности лиц, подлежащих госзащите – укомплектованы «варягами».
Ситуация с местными и командированными кадрами несколько выравнивается руководством различных центров при МВД республики.
Печально известное ЦПЭ МВД по РИ возглавляет Ислам Эльджаркиев. Кинологами ведает Ахмед Оздоев. Центром информационных технологий, связи и защиты информации руководит Мухаммед Банхаев, а Центром финобеспечения – Абдулрашид Боков. Работу ФКУ «Центр хозяйственного и сервисного обеспечения МВД по РИ» контролирует Ахмед Беков. Информационный центр МВД – Исса Мужухоев. И только в Экспертно-криминалистическом центре не местный кадр – Святослав Коваленко.
Периодически противоречия даже внутри силовых структур выходят наружу и становятся достоянием гласности.
Так, в октябре 2019 года на имя главы МВД РФ Владимира Колокольцева поступило обращение от его подчинённых из Ингушетии. Более 150 человек пожаловались на то, что приезжие коллеги получают втрое больше жалованья и лишают работы местных полицейских.
В письме указывалось, что практически все руководящие должности в МВД Ингушетии – от министра, заместителей, начальников управлений, начальников отделов – занимают люди из других регионов. Кроме того, они пожаловались на безработицу, так как из-за введения контрактных должностей идут многочисленные сокращения. Есть также мнение, что их коллеги отправляются в северокавказские республики исключительно в карьерных целях: поработать какое-то время в «горячей точке», а затем уйти на повышение или в более спокойный регион…
Силовики тогда попросили Колокольцева разобраться с кадровой политикой в республиканском МВД и «назначать на должности грамотных и достойных сотрудников из числа местного населения». Прошло восемь месяцев, но заметных изменений не произошло.
Еще более показательно выглядели действия полиции во время митинга 27 марта 2019 года в Магасе. Напомним, тогда десятки тысяч людей протестовали против передачи ингушских земель Чечне в рамках так называемого пограничного соглашения между Рамзаном Кадыровым и Юнусом-Бек Евкуровым. На митинге в октябре 2018 года полицейские были в рядах митингующих, поэтому к марту 2019 года, в Ингушетию были стянуты дополнительные подразделения Росгвардии из других регионов. (На фото: Полицейские готовятся к совместной молитве с митингующими. Магас. Октябрь, 2018 г.) Но часть полицейских все равно отказались выполнять приказ по разгону митинга.
После этого не слишком усердных сотрудников полиции уволили. На 13 человек возбудили уголовные дела по ст. 286 УК РФ (Неисполнение сотрудником органа внутренних дел приказа). В августе 2019 года Магасский районный суд отказал в удовлетворении иска 17 стражам порядка о восстановлении на работе.
Адвокат Магомед Куриев, представлявший в суде интересы полицейских, сообщал, что его подзащитных привлекли к ответственности за совершение проступка, порочащего честь сотрудника правоохранительных органов.
Полицейских уволили на том основании, что они якобы встали между Росгвардией и митингующими, прикрыли последних своими телами и этим помешали вытеснить протестующих, проигнорировав приказ двух заместителей министра.
Локальное развитие получила история и в октябре 2019 года в Сунженском РОВД. Тогда местные полицейские объявили забастовку в связи с тем, что на должность временно исполняющего обязанности начальника отдела вместо бывшего руководителя Рустама Гандалоева был назначен полковник полиции Вадим Середин, уроженец Ставрополья. О нем известно, что ранее он служил начальником городского управления полиции Ставрополя, а до этого состоял на оперативной работе. К Ингушетии полицейский не имел никакого отношения.
P. S. Принято считать, что Северный Кавказ, включая Ингушетию, очень криминализирован. Поэтому в силовые и правоохранительные структуры назначаются приезжие начальники, чтобы держать под контролем местных коллег, которых априори считают связанными с бандитами и коррумпированными чиновниками.
Однако статистика говорит об обратном. По количеству насильственных преступлений на тысячу жителей (убийство, покушение на убийство, тяжкие телесные повреждения) Ингушетия занимает лишь 77 место среди субъектов России, опережая КЧР, Дагестан, КБР. При этом республика имеет стабильно плохие показатели по доходам населения и безработице. То есть перед нами парадокс, когда в одном из беднейших регионов страны с достаточно высоким количеством огнестрельного и холодного оружия на руках очень низкий уровень общекриминальной преступности.
