Митинговое дело, по которому под стражей находится «цвет ингушской нации», «крайне политизировано» и содержит массу правовых нарушений. Оно абсурдно, в частности, потому что никакого преступления не было вообще, уверены адвокаты и правозащитники – участники пресс-конференции, которая прошла 28 декабря в офисе Московской Хельсинкской группы.
В пресс-конференции приняли участие адвокат Ахмеда Барахоева Каринна Москаленко, руководитель программы по признанию политзаключенных ПЦ «Мемориал» Сергей Давидис, глава движения «За права человека» Лев Пономарев, руководитель программы «Мемориала» по Северному Кавказу Олег Орлов, защищающий ряд фигурантов дела адвокат Калой Ахильгов, писатель Алиса Ганиева, журналист «Соты» Анастасия Кашкина.
Анастасия Кашкина рассказала, что присутствовала на процессе по делу лидеров ингушского протеста — на последнем в этом году заседании, которое прошло в Ессентукском горсуде 23 декабря. Комментируя свои впечатления от процесса, Кашкина отметила, что не услышала от стороны обвинения никаких доказательств, которые могли бы указывать на вину подсудимых.
Более того, журналистка заметила противоречия. «На процессе прокурор зачитал слова Ахмеда Барахоева, который якобы призывал к протестам. Но эти слова были на русском. Барахоев заметил, что на митинге говорил на ингушском, а, как выяснилось, судебный переводчик был из Чечни. Переводчик оказался заинтересованной стороной. В материалах дела есть неверный перевод слов Барахоева. Наоборот, все подсудимые утверждают, что они призывали не сталкиваться с полицией. В целом в суде представлены странные обвинения», — считает журналистка.
Адвокат Каринна Москаленко назвала дело абсурдным. «Здесь абсурд все — от начала до самого конца. Мы будем пытаться этот процесс высветить как апогей абсурда. Сейчас под стражей находится цвет ингушской нации. Это люди, которых я, после 44 лет практической работы, считаю своей честью защищать», — заявила она.
Москаленко отметила, что дело «крайне политизировано» и содержит массу правовых нарушений.
«Мы юристы, и я считаю, что у нас в руках гораздо более сильное оружие, чем обозначение политических механизмов этого дела. Мы на языке права должны доказать, что от начала и до конца это обвинение абсолютно беспочвенно и юридически абсурдно. Я уже сейчас могла бы поднять вопросы о нарушении пятой статьи Европейской конвенции о правах человека (право на свободу и личную неприкосновенность), о незаконности содержания под стражей людей с таким состоянием здоровья. И с первой же минуты идет нарушение статьи 11 (свобода собраний и объединений). Эти люди преследуются и подвергаются репрессиям за то, что присутствовали на протестных акциях, на которых они выступали мирно», — заявила Москаленко.
Адвокат отметила, что в ингушском процессе происходит «криминализация некриминальных действий», которая нарушает нормы о справедливом судебном разбирательстве Европейской конвенции. «Мне горько, что «московское дело» получает освещение, люди находят поддержку, а это дело замалчивается. И наша задача сделать его известным, чтобы россияне знали, что творится», — отметила она.
Руководитель программы «Мемориала» по признанию политзаключенных Сергей Давидис заявил, что дело против участников и организаторов митингов в Магасе — самое крупное политически мотивированное преследование, связанное с одним конкретным событием.
По данным правозащитника, к уголовной ответственности по делу о событиях в Магасе марта 2019 года были привлечены 48 человек. Однако уголовное преследование троих из них было прекращено. Как минимум 39 жителей Ингушетии обвиняются в насилии против сотрудников правоохранительных органов, восемь лидеров ингушской оппозиции — в организации этого насилия, создании экстремистского сообщества и участии в нем. Один активист обвинен в подстрекательстве к неопасному для здоровья силовиков насилию.
«Представители ингушского общества выражали свое мнение по значимому для их народа вопросу… Общество вправе высказывать свое мнение. Более того, согласно Конституции, власть принадлежит народу. Собрания носили мирный характер. Инициатива применения насилия исходила от власти и сотрудников Росгвардии — именно в этом причина последующих событий. И, как мы видим, власть применила меры для подавления этого протеста. Понимая, насколько негативно воспринимается это дело и в Ингушетии и за ее пределами, власти применили к подавляющему большинству фигурантов относительно мягкие наказания. Это не вопрос гуманизма. Это вопрос того, что суровые наказания по несправедливому делу могут возбудить еще большее общественное недовольство. Власть опасается тех, кто может быть лидером, и ответственными назначены восемь человек. Мы считаем этих людей политзаключенными. Фактически эти люди привлекаются за свой авторитет. Мы считаем, что они должны быть освобождены»,- заключил правозащитник.
Глава движения «За права человека» Лев Пономарев уверен, что никакого преступления не было вообще, а власть проявляет по отношению к Ингушетии «имперские замашки». «Ингушетия — маленькая республика, и власть была вынуждена вести себя с точки зрения такой имперской позиции, решив проводить судебный процесс не в Ингушетии, а другом регионе. Все это сделано именно из-за опасения, что суд будет непопулярным, и они его проиграют. В Москве более массовое сопротивление, и тут власть тоже ведет себя по-разному. Мы видим, что везде превалирует политика, а не закон. Вот эта имперская политика очень опасна для будущего страны. Сейчас в Ингушетии уничтожается гражданское общество», — считает он.
Писательница Алиса Ганиева рассказала, что традицию народного волеизъявления на Северном Кавказе можно назвать исторической — «она всегда была сильн». «Это соглашение [о границе] было подписано через голову народа единолично Юнус-Беком Евкуровым, и сразу народ начал отстаивать свое право. Эти восемь человек — соль и мозг нации в каком-то смысле. Сколько лет подобных экспериментов этот народ может терпеть? Это ужасный античеловеческий эксперимент, который происходит у нас на глазах», — подчеркнула Ганиева.
Писательница отметила, что «ингушское дело» находится на периферии общественного внимания, потому что к тому, что происходит на Кавказе, относятся как «чему-то далекому». «Не знаю, какие будут приговоры, но наша реакция тут может помочь. Такое ощущение, что вопрос о приговоре сейчас решается в день суда — в зависимости от того, сколько людей придет к суду, сколько наберет голосов та или иная петиция. Поэтому всегда есть возможность спасти «на ходу». И, надеюсь, это случится», — сказала она.
Адвокат Калой Ахильгов отметил, что в деле выявлено очень много нарушений, а подсудность меняли по ходатайству обвинения «по одной лишь короткой справке из ФСБ, где говорилось, что подсудимые имеют возможность влиять на Верховный суд Ингушетии».
Ахильгов отметил, что подсудимые не сообщали о фактах давления на них в изоляторе.
Следующее заседание суда по делу лидеров ингушского протеста назначено на 12 января 2021 года. Оно пройдет в Кисловодске. В суд вызваны свидетели и потерпевшие, которые якобы получили увечья в результате столкновений на акции протеста.
На скамье подсудимых семь человек — Багаудин Хаутиев, Муса Мальсагов, Зарифа Саутиева, Барах Чемурзиев, Ахмед Барахоев, Малсаг Ужахов, Исмаил Нальгиев. Они обвиняются в организации и призывах к насилию против представителей власти, а также в создании экстремистского сообщества и участии в нем. Дело еще одного фигуранта Магомеда Хамхоева рассматривается отдельно. 24 декабря его арест был продлен до 17 февраля 2021 года. По версии обвинения, он уговорами склонял митингующих применить к силовикам «неопасное насилие» (ч.4 ст.3, ч. 1 ст. 318 УК РФ).
Митинги против соглашения о границе между Ингушетией и Чечней проходили в Магасе с осени 2018 года. В марте 2019 года они обернулись столкновениями с силовиками и задержаниями активистов. Всего были арестованы 46 человек, порядка 30-ти получили реальные сроки по обвинению в насилии к представителям власти.
София Русова
